Позиция кс о замене стороны по делу на приобретателя имущества

Исполнительное производство это уже тот процесс, когда исполнительный лист по решению суда или иной приравненный к нему документ подлежит принудительному исполнению.

На данной стадии нет уже истцов и ответчиков, а существуют должник и взыскатель. И часто возникают ситуации, когда право на получение долга в силу законных оснований переходит к другому лицу.

Тогда становится актуальной процедура замены взыскателя в исполнительном производстве. Как правильно подготовить заявление? Этому процессу и посвящена наша статья.

Замена стороны взыскателя в исполнительном производстве

Как поменять взыскателя в исполнительном производстве? Такие процессуальные действия возможны как в отношении предприятий, так и применительно к гражданам.

В последнем случае одним из оснований является смерть взыскателя в исполнительном производстве.

Тогда в дело могут войти его наследники, вступившие в свои права по процедуре, обозначенной гражданским законодательством. Разумеется, что при этом должны быть готовы все документы о наследстве.

Существуют также и иные причины, по которым взыскатель может быть изменен на другое лицо.
Если говорить о предприятиях, то это может произойти вследствие реорганизации, при которой компания-кредитор меняет не только своё название, но и организационную форму.
Например, общество с ограниченной ответственностью реорганизуется в акционерное.

Еще одним поводом для замены взыскателя является переход к нему всех прав требований от предыдущего кредитора. При этом все документы об уступке долга должны быть оформлены в порядке, прописанном в ГПК РФ.

Как оформляется правопреемство

Исполнительный документ выдается на основании решения суда (районного или арбитражного), соответственно заявление о замене взыскателя в исполнительном производстве подается туда же.
К нему нужно приложить все документы, подтверждающие факт правопреемства по отношению к прежнему кредитору.
По результатам представленных документов судья выносит определение о замене взыскателя в исполнительном производстве.
Его стоит предоставить судебному приставу, занимающемуся принудительным взысканием долга или побуждению к выполнению других обязательств.
Если же суд откажется оформить правопреемство, то на определение подается апелляционная жалоба в сроки, прописанные ГПК или АПК РФ.
Однако существуют и такие исполнительные документы, к которым суд не имеет отношения.

Например, это постановления о различных штрафах.В этом случае вся информация для принятия решения о замене взыскателя подаётся непосредственно судебному приставу, который ведёт дело.

В любом случае все документы желательно подать с сопроводительным письмом под роспись, к которому будут приложены все необходимые копии. Так будет легче доказать, что все предусмотренные законом инстанции были уведомлены о смене взыскателя.

Действия пристава при замене взыскателя

Разъясним о права взыскателя. Получив соответствующее определение суда о правопреемстве или документы по переходу права требования, пристав должен вынести постановление, утверждаемое вышестоящим начальством.

Затем, новый взыскатель должен ознакомиться со всеми имеющимися на данный момент материалами исполнительного производства. Ведь привлечения к делу нового взыскателя не начинает весь процесс заново.

Поэтому важно быть в курсе всех документов, которые уже находятся в материалах исполнительного производства. Вполне возможно, что новый кредитор сможет предоставить приставу дополнительные сведения, которые упростят ему выполнение поставленной задачи.

Следует обратить внимание, что при замене взыскателя новый исполнительный лист получать не нужно. Процессуальное законодательство не делает на этот счет никаких указаний.

Как поступить, если пристав не хочет допускать правопреемника

Первое из них заключается в том, что действия пристава можно обжаловать его непосредственному начальству, которое находится выше в порядке подчинённости по служебной лестнице.

Если же правопреемство связано с исполнением судебного решения, то имеет смысл подавать жалобу в соответствующий суд. Причём это касается как судов гражданской юрисдикции, так и арбитража.

Например, если изначально исполнительный лист исходил от арбитражного суда, то и действия пристава обжалуются там же.

Также действенной может оказаться жалоба на бездействие судебного пристава-исполнителя в прокуратуру. По результатам её рассмотрения прокурор может обязать соответствующий орган ФССП допустить замену взыскателя.

В любом случае оспорить действия (бездействие) пристава желательно в рамках десятидневного срока. Иначе с рассмотрением жалобы или заявления могут возникнуть проблемы.

Чем может помочь наш ресурс

В первую очередь это юридические консультации на тему того, при каких условиях допускается замена стороны исполнительного производства и взыскателя в частности.
Кроме того, на нашем портале есть заявление о замене взыскателя в исполнительном производстве, образец которого можно взять за основу или скачать в любом удобном формате.
Если же по форме бланка возникнут вопросы или необходимость в дополнительных пояснениях, то чтобы развеять все сомнения достаточно прийти к нам в офис или заказать бесплатный обратный телефонный звонок.

Следует помнить, что смена взыскателя в исполнительном производстве это чисто технический процесс. Однако и в рамках него возникают сложности и непредвиденные ситуации, которые можно решить совместными усилиями с юристом.

Заявление о замене стороны в исполнительном производстве

После судебного разбирательства обычно приходит время для исполнительного производства. Его сторонами являются взыскатель и должник.

Уже на стадии работы приставов бывает, что необходима перемена субъектов принудительного исполнения судебного решения, иного приравненного к нему документа.

Лицо, выступающее взыскателем, может измениться по разным причинам. Главная из них – переход права требования долга в силу уступки по договору или в рамках наследования.

Между тем, чтобы полноценно отстоять собственные интересы, заинтересованному участнику процесса надлежит совершить несколько действий. Так, если речь идет об исполнении судебного решения или приказа, нужно подать суд заявление о замене стороны. Вот его примерный образец.

Тушинский районный суд Москвы
ул. Героев Панфиловцев, 26, корпус 1
Взыскатель: Светличный Сергей Дмитриевич
ул. Кооперативная, 15, квартира 24
Должник: Петрова Анастасия Степановна
бульвар Молодежный, 28, квартира 14
Отдел ФССП по Тушинскому району Москвы
Заявление
о замене стороны исполнительного производства

Проблема добросовестных приобретателей жилья: долгожданная позиция ВС РФ | Защита потребителей в сфере ЖКХ

В октябре текущего года Президиум ВС РФ утвердил «Обзор судебной практики по делам, связанным с истребованием жилых помещений от добросовестных приобретателей, по искам государственных органов и органов местного самоуправления» (далее – Обзор). Вопреки логике названия, в документе не только рассматриваются примеры соответствующих дел, но содержатся прямые указания нижестоящим судам, как они должны поступать в тех или иных ситуациях. Оправдал ли документ ожидания экспертов, и как он соотносится с позициями ЕСПЧ и КС РФ разберемся далее.

Стоит отметить, что проблема изъятия госорганами органами квартир, приобретенных гражданами на вторичном рынке жилья, существует на протяжении многих лет. Одной из основных причин ее возникновения является незаконная приватизация или иное отчуждение квартир на основании поддельных документов и последующая их перепродажа.

Когда госорганы узнают о факте мошенничества, то обращаются в суды с исками об истребовании помещения из чужого незаконного владения (ст. 301 ГК РФ).

При этом ответчик, как правило, является вторым или третьим собственником квартиры и даже не подозревает, что давным-давно она была приватизирована незаконным путем (так называемый «добросовестный приобретатель»).

Ситуация осложняется тем, что суды общей юрисдикции не выработали единообразную практику по таким делам. Предметом разногласий служит ст. 302 ГК РФ, которая позволяет изымать имущество у добросовестного приобретателя, только если оно было отчуждено против воли собственника. Здесь и возникает главное противоречие.

С одной стороны приватизация происходит путем предоставления злоумышленником поддельных документов – то есть путем совершения мошеннических действий. Однако с другой – договор о приватизации госорган подписывает, то есть выражает свою волю на отчуждение имущества. В дальнейшем такие сделки и переход права собственности по ним еще и успешно проходят регистрацию в Росреестре.

В связи с этим юристы давно отмечали острую необходимость в разъяснениях ВС РФ по данному вопросу.

Добросовестность приобретателя

НАША СПРАВКА

Под добросовестным приобретателем вст. 302 ГК РФ понимается лицо, которое возмездно приобрело имущество у другого лица, не имевшего права его отчуждать, о чем приобретатель не знал и не должен был знать.

В первую очередь Президиум ВС РФ перечислил обстоятельства, которые должны установить суды, чтобы понять является ли приобретатель добросовестным:

факт выбытия имущества из владения собственника или из владения лица, которому оно было передано собственником во владение, по воле или помимо их воли;
возмездность (безвозмездность) приобретения имущества;
знал ли приобретатель или не знал и не должен был знать о том, что имущество приобретено у лица, не имевшего права на его отчуждение.

Также Президиум ВС РФ затронул вопрос о том, что должен доказать истец (государственный или муниципальный орган) и ответчик (приобретатель квартиры) при рассмотрении соответствующих споров. Так, истец должен доказать свое право собственности на спорное имущество и факт наличия этого имущества у незаконного владельца.

При этом нахождение недвижимого имущества в реестре государственной или муниципальной собственности, а также факт нахождения имущества на балансе истца сами по себе не являются доказательствами права собственности на это имущество или законного владения им.

Ответчик же должен доказать, что жилое помещение было приобретено им по возмездной сделке, и при этом он не знал и не должен был знать, что лицо, у которого он приобрел имущество, не имело права на его отчуждение.

МНЕНИЕ

Елена Нахимова, адвокат АК № 16 «Нахимова и партнеры» Московской городской коллегии адвокатов:

«Из упомянутых положений Обзора следует, что истец избавлен от необходимости доказывать в суде выбытие у него жилого помещения помимо его воли. Это обстоятельство, как бы, презюмируется.

Между тем, это, пожалуй, самый больной вопрос, поскольку все остальные перечисленные ВС РФ обстоятельства, которые должен доказать истец, носят объективный характер, а «выбытие помимо воли» – обстоятельство субъективное, основанное на судебной оценке.

Как известно, в российском законодательстве смысл термина «выбытие помимо воли» не раскрывается.

На практике, за редким исключением, ставится знак равенства между понятием «выбытие помимо воли собственника» и «выбытие в связи с недобросовестными (непрофессиональными, халатными и тому подобными) действиями должностных лиц собственника».

Судебная практика крайне нуждается в официальных разъяснениях по разграничению этих понятий (именно применительно к рассматриваемой категории споров)».

Что касается юридически значимых обстоятельств, которые надлежит доказывать ответчику, то здесь следует признать, что ВС РФ, к сожалению, придерживается точки зрения, что по данной категории споров презумпции добросовестности ответчика не имеется – на него возлагается бремя доказывать свою добросовестность.

По моему мнению, вопрос о презумпции добросовестности ответчика является крайне принципиальным, поскольку в спорах с государственными органами и органами местного самоуправления граждане, безусловно, являются слабой стороной и требуют дополнительной государственной защиты и дополнительных гарантий своих прав и охраняемых законом интересов.

В своем Обзоре Президиум ВС РФ подчеркивает, что выясняя добросовестность приобретателя, судам необходимо учитывать не только наличие записи в ЕГРП о праве собственности продавца.

Стоит выяснять, была ли проявлена гражданином разумная осмотрительность при заключении сделки, какие меры принимались им для выяснения прав лица, отчуждающего квартиру, и иные факты, обусловленные конкретными обстоятельствами дела.

Например, устанавливается существовали ли на момент отчуждения обременения, включая наложенный арест, а также осматривал ли приобретатель жилое помещение до его приобретения

О добросовестности приобретателя может свидетельствовать и ознакомление его со всеми правоустанавливающими документами на недвижимость, а также выяснение оснований возникновения у продавца недвижимого имущества права собственности.

При этом если приобретателю было известно, что к моменту совершения возмездной сделки в отношении спорного имущества имелись притязания третьих лиц, и если такие притязания впоследствии признаны правомерными, то добросовестным суд его признать не сможет.

МНЕНИЕ

Зиннур Зиннятуллин, адвокат Московской коллегии адвокатов «Князев и партнеры»:

«Действительно недостающей судам позиции по защите добросовестных приобретателей в Обзоре не содержится. Система, вынуждающая покупателя при покупке квартиры досконально изучать все документы – не только непосредственного продавца, но и документы продавца своего продавца, и так далее, – продолжает действовать. Удивительно, почему, являясь гражданином правового государства, при покупке недвижимости нельзя ориентироваться только лишь на данные Росреестра. Казалось бы, логично – получить выписку из ЕГРП, осмотреть квартиру и считаться на этом основании добросовестным приобретателем. Увы, ВС РФ придерживается другой позиции».

Если приобретатель в итоге признан добросовестным, то, как уже говорилось выше, имущество у него может быть истребовано только, если оно выбыло от собственника против его воли. Что судам следует принимать во внимание при выяснении данного обстоятельства, также разъяснил Президиум ВС РФ в своем Обзоре.

Воля собственника на отчуждение квартиры

Президиум ВС РФ рассматривает две основные ситуации.

Имущество выбывает от собственника в результате действий лица, которое не имело право его отчуждать. При этом уполномоченный орган не заключал договор об отчуждении квартиры и непосредственно не совершали каких-либо действий.

Например, право собственности зарегистрировано в результате предоставления непосредственно в Росреестр фиктивных регистрационных документов или впоследствии отмененного решения суда.

В таком случае квартира признается выбывшей против воли собственника, и может быть истребована из чужого незаконного владения, в том числе от добросовестного приобретателя.

Правда, в данной ситуации возникает вопрос о том, как должны сказаться на судьбе добросовестного приобретателя ошибки или неправомерные действия должностных лиц не самого собственника, а других государственных органов (Росреестра, судов, ЗАГС), а также нотариальных контор.

Во-первых, некоторые из них должны обеспечивать чистоту сделки и правильность оформления необходимых документов – но далеко не всегда исполняют эту обязанность.

Во-вторых, основой для незаконной приватизации или иного отчуждения квартир часто являются поддельные доверенности, завещания, свидетельства о праве на наследство, свидетельства о браке, судебные решения, которые невозможно изготовить без участия соответствующих должностных лиц.

«Вопрос о выбытии жилых помещений у государственных органов и органов местного самоуправления по вине должностных лиц других государственных органов и органов местного самоуправления не нашел отражения в Обзоре.

Представляется, что по подобным ситуациям также должны быть даны разъяснения, причем, в пользу граждан, поскольку, только такой вывод напрашивается из анализа положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод и практики ЕСПЧ по правам человека», – комментирует Елена Нахимова.

ИЗ ПОСТАНОВЛЕНИЯ

«При таком количестве регулятивных органов, обеспечивающих чистоту титула, ни заявительница, ни иное третье лицо – покупатель квартиры – не должны были оценивать риск прекращения права собственности в связи с недостатками, которые должны были быть устранены в рамках процедур, специально введенных в этих целях. Упущение властей не могло оправдать последующие санкции против добросовестного приобретателя данного имущества. Европейский Суд напоминает, что ошибки или просчеты государственных органов должны служить выгоде заинтересованных лиц [в контексте рассмотренного ЕСПЧ дела – покупателей квартиры. – Ред.], особенно в отсутствие иных конфликтующих интересов. Иными словами, риск любой ошибки, допущенной государственным органом, должно нести государство, и ошибки не должны устраняться за счет заинтересованного лица».

(Постановление ЕСПЧ от 6 декабря 2011 г. (дело «Гладышева (Gladysheva) против Российской Федерации» (жалоба № 7097/10)

Стоит отметить, что в рассматриваемом Обзоре Президиум ВС РФ также в очередной раз подчеркнул, что суды общей юрисдикции должны учитывать правовые позиции, сформулированные в Постановлениях ЕСПЧ, вынесенных в отношении России (на основании Постановления Пленума ВС РФ от 27 июня 2013 г. № 21 «О применении судами общей юрисдикции Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 года и Протоколов к ней»).

Имущество выбывает от собственника в результате его собственных действий. К примеру,государственный или муниципальный орган подписал договор о передаче квартиры в собственность гражданину, то есть совершил действия по отчуждению.

Однако сделка была совершена на основании поддельных документов и является недействительной в силу закона.

Тем не менее, как отметил Президиум ВС РФ, в такой ситуации недействительность сделки по отчуждению жилого помещения сама по себе не свидетельствует о выбытии недвижимого имущества помимо воли собственника.

Так, имущество не может быть истребовано у добросовестного приобретателя, если будет установлено, что уполномоченный орган мог проверить соответствие представленных документов действительности, однако не проявил должной осмотрительности. В таком случае воля собственника жилья выражена им при выдаче соответствующих правоустанавливающих документов, а также при регистрации договора и права собственности на спорную квартиру.

Практика самого ВС РФ и ряда нижестоящих судов это подтверждает, в частности они отмечают, что проверка документов входит в обязанности госоргана, заключающего договор о приватизации.

Кроме того, исходя из позиций судов можно сделать вывод, что подписанный и зарегистрированный в Росреестре договор об отчуждении имущества сам по себе уже свидетельствует о волеизъявлении собственника.

Наличие пороков воли (обмана, заблуждения) в данной ситуации не имеет значения.

Соглашение о замене стороны в договоре

Составление соглашения о замене стороны в договоре происходит в случаях, когда по каким-либо причинам одна из сторон договорных отношений не имеет возможности исполнить взятые на себя обязательства.

Скачать документбесплатно

ФАЙЛЫ
Скачать пустой бланк соглашения о замене стороны в договоре .docСкачать образец соглашения о замене стороны в договоре .doc

Когда чаще всего происходит смена стороны

Обстоятельства, по которым бывает необходимо проведение замены одной из сторон, могут быть самые разные:

финансовые проблемы или банкротство предприятия;
производственные трудности;
«переезд» компании;
смена руководства фирмы и т.д.

Кто может участвовать в соглашении

В соглашении о замене стороны в договоре могут участвовать предприятия и организации, юридические лица, а также обычные граждане, достигшие совершеннолетнего возраста.

Суть документа

Основная задача соглашения: полная передача полномочий, прав и обязанностей от одной стороны договора третьему лицу. Таким образом, соглашение априори носит трехсторонний характер.

При этом передающая сторона обязана уведомить своего контрагента о намечающейся замене заблаговременно и получить на это письменное согласие, которое может быть оформлено отдельным документом или выглядеть в виде резолюции на соглашении.

Замена стороны может производиться на любом этапе исполнения договора.

Когда нельзя делать замену

Законодательство РФ регламентирует ситуации, в которых невозможно проводить замену одной из сторон договора. В частности, к ним относятся случаи, касающиеся возмещения причинения ущерба здоровью (причем как морального, так и материального), а также вопросы, связанные с алиментами.

Способы замены сторон

Всего существует два способа перевести права и обязанности по договору на третье лицо:

при помощи соглашения между субъектом, которое ранее было стороной основного договора и новым лицом (т.н. уступки требования);
при помощи закона (например, на основании решения суда).

Кто должен составлять текст соглашения

Функция по непосредственному формированию соглашения возлагается на представителя той организации, которая инициирует замену.

Как правило, это юрисконсульт или руководитель структурного подразделения, в ведении которого находится договор, по которому производится смена стороны.

В любом случае, это должен быть человек, имеющий представление о том, как правильно писать подобного рода документы и знакомый с законодательством РФ по этой части.

На что обратить внимание при составлении соглашения, образец

Единой унифицированной формы соглашения о замене стороны по договору на сегодняшний день нет, так что представители организаций и предприятий могут формировать его в произвольном виде, или, если на предприятии есть разработанный и утвержденный шаблон этого документа — по его образцу.

Главное условие, чтобы структура соглашения отвечала определенным стандартам делопроизводства, а текст содержал ряд обязательных сведений:

место, дата составления документа;
полные наименования организаций, между которыми заключается соглашение, а также название той компании, которая в договоре остается неизменной стороной, с указанием их учредительных данных, должностей, фамилий-имен-отчеств руководителей или их законных представителей.

Основная часть соглашения должна включать в себя:

ссылку на договор (номер, дату заключения), по которому происходит замена;
сведения о комплексе прав и обязанностей, которые передаются;
если часть обязательств уже была выполнена – информацию и о них;
если замена стороны договора влечет за собой перемену некоторых его пунктов это также необходимо обязательно отметить;
зафиксировать добровольное согласие принимающей права и обязанности по договору организации, а также то, что отныне вся ответственность переходит к ней.

Все остальные пункты соглашения отдаются на откуп составителей документа и зависят от конкретных обстоятельств того или иного дела.

Оформление документа

Также как и текст соглашения, так и его оформление может происходить в свободном виде: его допустимо печатать на компьютере или писать от руки, на обычном листе бумаги любого удобного формата или на фирменном бланке одной из компаний.

Необходимо только лишь то, чтобы документ был подписан всеми участниками сделки, в том числе, представителем неизменной стороны договора (при этом использование факсимильных автографов, т.е. отпечатанных каким бы то ни было способом исключено).

В тех случаях, когда в нормативно-правовых актах предприятий, участвующих в соглашении, зарегистрировано требование удостоверять бумаги с помощью печатей, бланк нужно проштамповать.

Соглашение следует сделать в трех идентичных по тексту, равнозначных по праву экземплярах – по одному для каждой из заинтересованных сторон и обязательно зарегистрировать в журнале учета договорной документации.

После заключения соглашения

После того, как соглашение будет подписано, все права, полномочия и обязанности по поводу исполнения условий договора, а также ответственность за их нарушение, переходят к той организации, которая их на себя взяла. Первоначальная сторона полностью освобождается от всех обязательств в том размере, который указан в соглашении. Дальнейшее взаимодействие по договору происходит только между вновь установленными субъектами.

Как и сколько времени хранить документ

Держать соглашение о замене стороны по договору следует вместе с самим договором в отдельной папке в месте, закрытом от доступа посторонних лиц. Длительность хранения определяется нормами, установленными законодательством РФ или внутренними нормативно-правовыми актами фирмы (но не меньше трех лет).

Скачать документбесплатно

«Соглашение о замене стороны в договоре»

Кс подтвердил возможность замены истца новым собственником спорного имущества в гражданском споре

16 ноября Конституционный Суд вынес постановление по делу о проверке конституционности ч. 1 ст. 44 ГПК, которая, по мнению заявителей, нарушает их права, лишая суд возможности заменить истца в порядке процессуального правопреемства при переходе права собственности на спорное имущество к новому собственнику по договору дарения.

Как уже писала «АГ», с жалобой в КС обратились Артем и Борис Болчинские. В Суде их интересы представлял адвокат АП Санкт-Петербурга Михаил Янкевич.

КС решит, возможна ли замена истца новым собственником спорного имущества в гражданском спореКонституционный Суд проверит, соответствует ли Конституции РФ ч. 1 ст. 44 ГПК, которая, по мнению заявителей, не позволяет заменить истца в гражданском споре по межеванию земельного участка при смене его собственника по договору дарения

Ранее Борис Болчинский обращался в суд с иском, в котором просил обязать своего соседа по дачному участку установить новую границу между владениями и демонтировать разделяющий их забор. В процессе судебного разбирательства Борис Болчинский подарил свой земельный участок сыну Артему.

Однако суд отказал в удовлетворении ходатайства Бориса Болчинского о замене его как истца в порядке процессуального правопреемства, руководствуясь тем, что изменение собственника имущества не влечет автоматической перемены лиц, участвующих в судебном процессе.

Впоследствии суд вынес решение об отказе в иске, поскольку истец уже не являлся собственником земельного участка и, соответственно, ответчики не нарушали его прав и законных интересов.

Заявители безрезультатно обжаловали решение суда в апелляции и кассации. Суды указали, что Артем Болчинский мог воспользоваться правом на вступление в дело в качестве третьего лица, а в дальнейшем он не был лишен возможности самостоятельно реализовать свои права собственника.

По мнению заявителей, оспариваемое положение противоречит Конституции РФ, поскольку не допускает возможности замены судом истца в порядке процессуального правопреемства в случае перехода права собственности на спорное имущество к новому собственнику по договору дарения.

Изучив материалы дела, Конституционный Суд пришел к выводу о том, что процессуальное правопреемство, возникающее на основе материально-правового правопреемства, связано, прежде всего, с изменением субъектного состава спорного правоотношения вследствие выбытия одной из его сторон.

При этом Суд выявил, что содержащийся в оспариваемой норме открытый перечень оснований процессуального правопреемства нередко приводил в правоприменительной практике к ограничительному ее истолкованию.

Такое толкование допускало процессуальное правопреемство при сингулярном материальном правопреемстве лишь при перемене лиц в обязательствах и исключало такую возможность в спорных или установленных судом абсолютных (в частности, вещных) правоотношениях.

«Правопреемство в материальном праве в случае перехода прав и обязанностей от одного лица к другому в порядке универсального или сингулярного правопреемства само по себе не порождает (автоматически и безусловно) процессуальное правопреемство, – указал КС в своем постановлении. – Вопрос о процессуальном правопреемстве во всех случаях решается судом, который при рассмотрении дела обязан исследовать по существу его фактические обстоятельства и не вправе ограничиваться установлением формальных условий применения нормы».

В этой связи Суд указал, что нормативное регулирование процессуального правопреемства не свидетельствует о невозможности замены стороны правопреемником в случае отчуждения ею в период судебного разбирательства имущества, требование по защите имущественного права на которое рассматривается судом. Это, в свою очередь, позволяет предотвратить утрату собранных доказательств, необходимость их повторного сбора, исключает неоправданные судебные расходы, а также сохраняет баланс прав и законных интересов сторон гражданского судопроизводства. При этом защищаются права не только истца, для которого отчуждение имущества ответчиком не повлечет рассмотрение дела с самого начала, но и ответчика, для которого отчуждение имущества истцом не создаст угрозы быть привлеченным к делу по иску нового собственника, основанному на тех же обстоятельствах, в самостоятельном процессе.

В результате КС признал оспариваемую норму не противоречащей Конституции, поскольку по своему смыслу она не препятствует возможности замены стороны на приобретателя ее имущества в качестве процессуального правопреемника в ходе судебного разбирательства по делу о защите от нарушений права собственности на это имущество. При этом Суд распорядился пересмотреть судебные решения по делу заявителей, принятые на основе оспариваемой нормы, истолкованной вразрез с ее конституционно-правовым смыслом.

Адвокат Михаил Янкевич сообщил «АГ», что его доверители удовлетворены вынесенным судебным актом.

«Прежде всего, мы довольны тем, что Суд истолковал оспариваемую норму права в необходимом для нас ключе и распорядился пересмотреть вынесенные по нашему делу судебные решения, которые шли вразрез со смыслом, который федеральный законодатель вложил в указанную норму», – пояснил защитник.

По словам адвоката, при рассмотрении дела в суде можно будет использовать ранее полученные доказательства по делу, и это позволит его доверителям существенно сэкономить денежные средства.

«С юридической точки зрения я не очень согласен с правовой позицией КС, – добавил Михаил Янкевич. – Действующая редакция ч. 1 ст. ст. 44 ГПК не допускает правопреемства, поскольку исходя из логического и грамматико-синтаксического толкования в ней установлен закрытый перечень оснований».

Как пояснил адвокат, в Суде никто из представителей госорганов не отрицал того, что при разработке спорной нормы была допущена ошибка, которая допускала ее ограничительное толкование: «Это явный правовой дефект, устанавливающий возможность ограничительного и буквального толкования правовой нормы. И устранение такого недостатка только лишь путем судебного толкования неверно, ибо это “путь в никуда”».

Впрочем, в своем решении КС указал, что разъяснение нормы не исключает правомочие федерального законодателя на основании сформулированных в постановлении правовых позиций внести изменения в регулирование института гражданского процессуального правопреемства.

Вс испугался кс и теперь видит правопреемство даже там, где его нет

Вчера опубликовано Определение КЭС ВС РФ No 309-ЭС19-6328, вынесенное судьями А.Н. Маненковым, Р.А. Хатыповой под председательством Е.Е. Борисовой.

Истец по этому делу являлся арендатором земельного участка, который на основании ст.304, 305 ГК РФ предъявил и выиграл негаторный иск в отношении ответчика, обязанного в силу решения суда удалить свое имущество с арендуемого истцом земельного участка, а если ответчик не сделает этого добровольно — с предоставлением истцу права самостоятельно убрать имущество ответчика.

Это решение так и не было фактически исполнено, а договор аренды земельного участка был впоследствии расторгнут собственником в связи с тем, что арендатор-истец не вносил арендную плату.

После расторжения договора аренды собственник обратился в суд с заявлением о процессуальном правопреемстве, в котором просил заменить истца в исполнительном производстве по выигранному негаторному процессу на себя. Ответчик по делу, равно как и первоначальный истец по нему возражали против процессуального правопреемства.

Арбитражный суд Челябинской области, Восемнадцатый арбитражный апелляционный суд и Арбитражный суд Уральского округа дружно отказали в процессуальном правопреемстве, однако судья ВС передала дело для рассмотрения в порядке второй кассации и 15 августа сего года все судебные акты были отменены с направлением вопроса на новое рассмотрение, а полный текст определения появился 21 августа.

Мое внимание на это дело обратили 16 августа и поначалу я, читая определение о передаче, был чрезвычайно удивлен этой передаче, ведь акты нижестоящих инстанций были вынесены абсолютно правильно и, более того — отлично мотивированы.

Оставалось надеяться, что дело передали лишь для того, чтобы закрепить изложенные позиции и продемонстрировать, когда правопреемство есть, а когда нет.

Однако, когда я уже практически приступил к напписанию неделю назад, обратил внимание, что дело-то уже рассмотрено и, более того, все определения об отказе в процессуальном правопреемстве отменены с направлением на новое рассмотрение. Что же случилось?

К сожалению, случилось как раз то, чего я боялся: ВС в своем определении сослался на известное недавнее постановление КС РФ по делу Болчинских, в котором КС, истолковывая положения ГПК о процессуальном правопреемстве, справедливо отметил, что оно производится не только при перемене лиц в обязательстве, как до того неправильно считали многие суды, но и в других случаях преемства в том материальном праве, на защиту которого направлен иск. В том числе правопреемство возможно и в негаторном процессе при смене собственника вещи: в этом случае статус истца неразрывно связан с правом собственности, а потому переход права собственности должен влечь и замену исца в таком деле (или взыскателя в исполнительном производстве по нему).

Таким образом КС поправил суды, ранее слишком узко толковавшие положения процессуальных кодексов о материально-правовых основаниях процессуального правопреемства. Но отсутствие в нашей стране нормальных традиций distinguishing привело к тому, что теперь суды — на уровне ВС РФ — наоборот, начали видеть правопреемство в тех случаях, где его нет.

В данном деле проблема была вовсе не в том, что испрашивалось процессуальное правопреемство в исполнительном производстве по негаторному иску (а хотя бы и по рассматривающемуся еще негаторному иску — разница здесь, на мой взгляд, несущественна), а в том, что в данном случае в принципе нет материального правопреемства.

Разве по прекращении договора аренды собственник, которому возвращено имущество, сам становится арендатором? Разумеется, нет. Он как был собственником, так им и остается.

Вряд ли судьи ВС, когда выносили свое определение, вспоминали давно уже отвергнутые представления Сперанского о праве собственности полном и неполном, от которого «отделены» отдельные правомочия.

При таком понимании можно бы было сказать еще, что собственник, покуда действовал договор аренды, обладал правом неполным и не имел в его содержании права на негаторный иск, а вот когда арендатор возвратил ему имущество — получил его и в этом смысле выступил правопреемником арендатора.

Другое дело, что уже 150 лет назад такое описание права собственности не разделялось учеными. Собственник остается собственником, а значит, вправе владеть, пользоваться и распоряжаться своим имуществом, вне зависимости от того, что его право может быть обременено правами иных лиц.

Эти обременения важны для собственника и обладателя такого — скажу эту фразу — ограниченного права, но не для взаимоотношений между собственником и третьими лицами, в том числе между собственником ответчиком по негаторному иску. Таким образом, при возврате вещи из аренды не происходит перехода каких бы то ни было прав арендатора к собственнику.

У него было самостоятельное право на аналогичный иск и во время действия договора аренды: он мог заяить его отдельно, мог выступить соистцом (коль скоро его иск не исключает иска арендатора, он не мог бы быть третьим лицом, заявляющим самостоятельные требования относительно предмета спора; а вот если бы речь шла не о негаторном иске, а о виндикации, то там наоборот — соистцом он быть не мог бы, а вот заявить самостоятельные требования — вполне, ведь вещь передать можно только одному лицу). Таким образом, в нашем случае отсутствует и еще один из резонов процессуального правопреемства — невозможность защиты преемником своих прав иначе, как путем получения того же статуса, который имел его материальный правопредшественник в процессе.

Наконец, не могут быть приняты и аргументы, связанные с процессуальной экономией, приглушенно звучащие и в Определении ВС — дескать, зачем рассматривать дело второй раз.

Соображения процессуальной экономии, как представляется, должны отступать перед более существенным для процесса правом на судебную защиту.

Если у собственника — что в то время, пока действовал договор аренды — что сейчас, было свое самостоятельное негаторное притязание к тому же нарушителю, то это значит, что оно — вполне возможно — могло бы быть парализовано возражениями ответчика, значимыми только в споре между ним и собственником, но незначимыми в споре против арендатора. В первую очередь речь идет об относительных возражениях: будь то договор между собственником и таким нарушителем, по той или иной причине непротивопоставимый против арендатора, или же и вовсе эстоппель, по природе своей имеющий лишь относительно значение.

Отказался бы собственник от своего самостоятельного негаторного притязания, если бы арендатор проиграл иск? Ведь именно эта связанность правопреемника действиями правопредшественника в процессе и, в конечном счете, исходом этого процесса есть обратная сторона медали. Думаю, вопрос риторический. Но можно ли позволять собственнику выбирать — кем он будет — правопреемником или же самостоятельным истцом — в зависимости от исхода дела? Фактически позволяя это, ВС открывает ящик Пандоры.

Наконец, совершенно обоснованно суды нижестоящих инстанций указывали и на то, что первоначальный истец-арендатор, обязан был возвратить имущество арендодателю-собственнику в том же состоянии в котором получил, т.е. без какого-то постороннего имущества на объекте.

Для того, чтобы иметь возможность вернуть так, он должен осуществить права взыскателя по негаторному иску.

Либо, если он этого не сделал до момента возврата имущества арендодателю, последний вправе, получив имущество обратно в ненадлежащем состоянии, потребовать от арендатора возмещения убытков за такое состояние имущества.

Убытков, которые будут покрывать, в том числе, расходы собственника на новый негаторный процесс (а может, и всего лишь на переговоры с собственником этого постороннего имущества об условиях его нахождения на его участке — это тоже не исключено и, опять же, показывает примитивность подхода, предполагающего переход к арендодателю позиции взыскателя по негаторному иску).

Вместо того, чтобы поддержать нижестоящие суды, весьма грамотно показавшие в отмененных актах, что дело тут не в негаторном характере иска, а в отсутствии материального правопреемства, коллегия ВС, словно тот герой русской пословицы, дующий на воду, обжегшись на молоке, совершенно не обращая внимания на отличие ситуаций, просто ссылается на Постановление КС по делу Болчинских, как-будто нижестоящие суды о нем не знали. Право слово, тот случай, когда судьям в этом деле следовало бы поменяться местами.

Добросовестным приобретателям вынесли частичное определение

Госдума приняла во втором чтении поправки к Гражданскому кодексу (ГК), которые должны усилить защиту добросовестных приобретателей жилья.

Законопроект правительства был внесен летом 2017 года во исполнение решения Конституционного суда (КС) по делу Александра Дубовца — тогда КС признал не соответствующей основному закону практику применения п. 1 ст. 302 ГК об истребовании государством имущества у добросовестного приобретателя.

Опрошенные “Ъ” эксперты считают, что принятый законопроект пока обеспечивает защиту лишь части добросовестных приобретателей жилья и все еще нуждается в серьезной доработке.

Согласно законопроекту, приобретатель имущества, который при покупке полагался на данные госреестра, признается добросовестным, пока в судебном порядке не будет доказано, что «он знал или должен был знать об отсутствии права на отчуждение имущества у лица, от которого ему перешли права на него». Кроме того, суд будет отказывать в истребовании недвижимости, если после внесения данных о первом добросовестном приобретателе в госреестр пройдет более трех лет.

Глава комитета Госдумы по госстроительству и законодательству Павел Крашенинников ссылался на принятые летом поправки к закону о госрегистрации недвижимости, которые вступят в силу 1 января 2020 года.

Государство обещает выплачивать компенсации добросовестным приобретателям жилья, если его у них отобрали по суду, а они не смогли взыскать убытки с продавца.

«Это достаточно серьезная защита. Если тот закон о компенсации и этот закон вступят в силу, они начнут работать»,— считает господин Крашенинников. Он подчеркнул, что за компенсацией в течение трех лет смогут обратиться и те, кто лишился имущества раньше 2020 года.

«Если речь идет о споре между частными лицами, то это хорошая мера,— говорит руководитель судебной практики Института права и публичной политики Григорий Вайпан.

— Но в ситуациях, когда с иском об истребовании квартиры обращается государство, эта конструкция не имеет смысла: государство отбирает у человека квартиру, а тот через суд может получить от государства ее стоимость.

Это бессмысленный размен, в ходе которого человека выкидывают на улицу непонятно ради чего». Эксперт отмечает, что главная цель собственника — вернуть свою квартиру, в то время как государству она сама по себе не нужна:

«Об этом пишет Европейский суд по правам человека во всех своих постановлениях: у частного лица, в отличие от государства, есть «эмоциональная привязанность» к конкретной квартире».

Председатель правления АНО «Центр защиты жилья и жилищных прав» Светлана Гладышева отмечает, что в принятом во втором чтении законопроекте ничего не говорится о предельных сроках, в течение которых государство обязано оформить имущество в свою собственность.

Отметим, что в постановлении КС по делу Александра Дубовца одной из причин признания п. 1 ст. 302 ГК не соответствующим Конституции названо бездействие публично-правового образования в части установления и надлежащего оформления своего права собственности.

«Бездействие публично-правового образования фактически способствует появлению мошенников,— считает экс-уполномоченный по правам человека Москвы Александр Музыкантский, который занимался делами добросовестных приобретателей в Общественной палате РФ.

— При этом никаких сроков для принятия решения государством в законопроекте не появляется». С другой стороны, в законопроекте есть определение добросовестного приобретателя.

«Это шаг вперед, но теперь резко возрастает ответственность регистраторов, потому что теперь добросовестность приобретателя будет напрямую зависеть от того, какая запись внесена регистратором в реестр»,— говорит господин Музыкантский. По его мнению, это требует усиления ответственности за внесение заведомо подложных сведений в реестр.

Григорий Вайпан считает, что в нынешнем виде проект поправок противоречит решениям КС и ЕСПЧ: «Они исходят из того, что если приобретатель признан добросовестным, то по иску государства отбирать жилье у него нельзя, государство должно просто оставить этих людей в покое и обращаться с исками к мошенникам, так и было записано в изначальной редакции». Александр Музыкантский также предлагает вернуть законопроект на доработку. Господин Крашенинников на звонок корреспондента “Ъ” не ответил. В третьем чтении поправки к ст. 302 ГК планируют рассмотреть до конца декабря. Вступить в силу он должен 1 января 2020 года.

Как ранее сообщал “Ъ”, на прошлой неделе КС зарегистрировал жалобу на нормы Гражданского процессуального кодекса (ГПК) и федеральных законов «Об исполнительном производстве» и «О Конституционном суде».

Оспоренные нормы не позволяют семье Однодворцевых из Москвы воспользоваться решением КС от 2017 года о несоответствии Конституции п. 1 ст. 302 ГК об истребовании государством имущества от добросовестного приобретателя по делу Александра Дубовца.

Господин Дубовец стал последним покупателем в цепочке договоров купли-продажи квартиры не имевшего наследников москвича, умершего в 1994 году, которой по поддельным документам завладели мошенники.

КС счел, что квартиру, выбывшую из владения государства из-за ненадлежащего исполнения органами власти своих функций, истребовать у добросовестного приобретателя нельзя.

Марина Царева, Санкт-Петербург

Кс рф запретил необоснованно арестовывать имущество добросовестных приобретателей

сюжет: Деятельность Конституционного суда РФ в 2014 году

Теги: Конституционный суд РФ, Россия

С.-ПЕТЕРБУРГ, 23 окт – РАПСИ, Кирилл Чулков.

Конституционный суд РФ (КС) признал не соответствующими Конституции нормы Уголовно-процессуального кодекса РФ (УПК), позволяющие необоснованно налагать арест на имущество, полученное в результате преступных действий, но находящееся в собственности третьих лиц, говорится в постановлении, опубликованном в четверг на сайте суда.

Предметом рассмотрения КС стали положения частей 3 и 9 статьи 115 УПК, позволяющие на стадии предварительного расследования по уголовному делу налагать арест на имущество лица, не являющегося подозреваемым или обвиняемым по делу если имеются достаточные основания полагать, что это имущество получено в результате преступных действий.

КС рассмотрел дело без проведения публичных слушаний, основываясь на правовых позициях, содержащихся в ранее принятых постановлениях (от 16 июля 2008 года № 9-П и от 31 января 2011 года № 1-П).

Тогда КС уже признавал оспариваемые нормы неконституционными и постановил, что арест собственности третьих лиц может носить исключительно временный характер и лишь при условии гарантии судебного восстановления нарушенных прав.

«Претензия КС РФ к оспоренным нормам заключается в том, что они не предусматривают надлежащего механизма защиты прав лиц, которые не являются обвиняемыми, подозреваемыми, гражданскими ответчиками, но на имущество которых наложен арест.

Законодателю необходимо восполнить этот недостаток, определив в частности правовой статус указанных лиц в уголовном судопроизводстве», — цитирует пресс-служба КС комментарий судьи-докладчика по этому делу Геннадия Жилина.

В своем постановлении КС предписал законодателю внести изменения в УПК, направленные на ограничение сроков ареста имущества. Сама необходимость наложения ареста необходимость должна определяться исключительно судом. Кроме того, собственники арестованного имущества должны быть наделены процессуальными правами для защиты своих интересов. КС указал, что в настоящее время предельные сроки ареста имущества по уголовному делу ограничены лишь сроками давности, а при продлении сроков предварительного следствия или в случае его приостановки необходимость сохранения ареста имущества никем не оценивается. До внесения соответствующих изменений в закон, КС обязал суды определять разумный срок действия ареста имущества. Судебные акты по делам заявителей подлежат пересмотру.

Позиция заявителей

С жалобой в КС по этому делу обратились три заявителя.

ООО «Аврора малоэтажное строительство» в 2008 году приобрело у ЗАО «Центральная девелоперская компания» (ЦДК) земельные участки для строительства поселка бизнес-класса «Серебряная подкова» в Подмосковье.

Однако в 2009 году начинается производство по уголовному делу в отношении председателя совета директоров АО «БТА банка» Мухтара Аблязова и связанных с ним лиц о хищении средств. Узнав о национализации структуры, они вывели из оборота «БТА банка» более 850 миллионов долларов США под видом кредитования юрлиц, в том числе ЦДК. По версии следствия, подозреваемые выдавали ипотечные кредиты, а в дальнейшем оформляли подложные соглашения о снятии обременений. После якобы погашенной ипотеки, земельные участки разделялись и переходили в собственность третьим лицам по договорам купли-продажи. Таким образом, в 2012 году под арестом оказались около 3 тысяч гектаров подмосковных земель, куда вошли и участки «Аврора МС» из-за продолжающегося производства предварительного следствия по уголовному делу.

В 2001 году сотруднику органов государственной противопожарной службы УВД Ямало-Ненецкого автономного округа (ЯНАО) Владимиру Шевченко за долголетнюю службу работодатель предоставил в собственность московскую квартиру. Как выяснилось позже, передача квартиры служила прикрытием преступных действий ряда должностных лиц ГУ МЧС России и сотрудников отрядов государственной противопожарной службы УВД по ЯНАО.

В ходе расследования уголовного дела, названного «делом ямальских пожарных» выяснилось, что обвиняемые заключали договоры долевого строительства, которые финансировало ГУ МЧС. Однако после сдачи квартир, часть из них поступала на баланс ведомства, а часть на основании якобы официальных распоряжений – отходила третьим лицам. Общий ущерб составил около 33 миллионов рублей. По версии следствия, квартира Владимира Шевченко незаконно выбыла из федеральной собственности, на нее был наложен арест, а уголовное дело было приостановлено, поскольку обвиняемые скрылись от органов предварительного следствия.

В феврале 2012 года были арестованы нежилые помещения, принадлежащие Марку Эйдлену, расположенные в трехэтажном здании начала XIX века — особняке Слепцова на Большой Конюшенной улице в историческом центре Санкт-Петербурга.

По уголовному делу о мошенничестве в отношении неопределенного лица за мошенничество в особо крупном размере потерпевшим было признано ООО «Транспортные системы». Обществу был причинен материальный ущерб на сумму 216 миллионов рублей вследствие перехода права собственности без оплаты к покупателю С. С. под видом приобретения в дальнейшем совершил отчуждение в пользу Марка Эйдлена. Арест помещений был наложен по судебному решению с целью исключения совершения сделок и обеспечения приговора суда в части имущественных взысканий.

Взыскание стоимости имущества с покупателя по недействительной сделке или истребование имущества у конечного приобретателя? Нужно ли выбирать?

В рамках дела о несостоятельности (банкротстве) конкурсный управляющий должника обратился в суд с заявлением о признании недействительным договора купли-продажи недвижимого имущества и об истребовании отчужденного имущества из незаконного владения конечного приобретателя имущества.

Суд первой инстанции заявление удовлетворил частично, признал недействительным договор и применил последствия его недействительности в виде взыскания с покупателя в пользу должника денежных средств, составляющих разницу между рыночной стоимостью проданного имущества и ценой сделки, в истребовании имущества отказал.

Апелляционный суд изменил определение суда первой инстанции, признал недействительным договор купли-продажи, применил последствия его недействительности, однако взыскал в покупателя не разницу между рыночной стоимостью имущества и уплаченной ценой имущества по сделке, а полную рыночную стоимость имущества, восстановив требования покупателя в реестре кредиторов должника на уплаченную покупателем сумму. Кроме того, суд апелляционной инстанции истребовал недвижимое имущества у конечного приобретателя.

Суд округа не согласился с позицией апелляции, отменив судебный акт в части удовлетворения требований об истребовании имущества и оставив в силе судебный акт первой инстанции в отмененной части. Отменяя постановление, суд кассационной инстанции исходил из того, что конечный приобретатель является добросовестным.

Кроме того, окружной суд счел, что использование судом апелляционной инстанции механизма защиты прав должника, предусмотренного статьей 167 Гражданского кодекса Российской Федерации, в отношении первого приобретателя имущества исключало возможность одновременного применения положений статьи 302 названного Кодекса и удовлетворения виндикационного иска, предъявленного к конечному покупателю.

Однако с позицией окружного суда не согласился Верховный Суд РФ.

Рассматривая жалобы конкурсных кредиторов, Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации указала, что действующее законодательство допускает защиту конкурсной массы как путем предъявления арбитражным управляющим иска о признании недействительной первой сделки об отчуждении имущества должника и применении последствий ее недействительности в виде взыскания стоимости отчужденного имущества с первого приобретателя (статьи 61.1, 61.6 Закона о банкротстве), так и путем предъявления иска об истребовании этого же имущества из незаконного владения конечного приобретателя (статья 301, 302 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Виндикационный иск не подлежит удовлетворению, если к моменту его рассмотрения стоимость вещи уже будет полностью возвращена должнику стороной первой сделки.

В иных случаях допускается вынесение двух судебных актов (о применении последствий недействительности сделки путем взыскания стоимости вещи с первого приобретателя и о виндикации той же вещи у конечного приобретателя).

При наличии таких судебных актов, если один из них будет исполнен, исполнительное производство по второму оканчивается судебным приставом-исполнителем в порядке статьи 47 Федерального закона от 02.10.2007 № 229-ФЗ «Об исполнительном производстве».

В итоге Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации отменила постановление суда кассационной инстанции и оставила в силе постановление апелляции.
Дело № А32-29459/2012
Адвокат Коллегии «Терновцов и партнеры»
Татьяна Пузанова